На прошлой неделе мы опубликовали первую часть этой статьи. Сегодня предлагаем Вашему вниманию сам рейтинг и подводим итоги.
Связь между компаниями и университетами
Какой вид взаимодействия между фирмами и вузами станет наиболее целесообразным в будущем?
«Им сложно найти время на планомерное обдумывание, анализ и усвоение своего опыта, а ведь это могло бы внести ясность в процесс принятия решений, а также укрепить навыки во всех сферах. Если мы говорим о непрерывном обучении и о том, что такое «быть профессионалом», то этот момент является ключевым. И мы можем привить нашим студентам такое основополагающее умение, готовя их к постоянно развивающейся сфере труда».
К темам рефлексии и саморазвития привлекают внимание университетские профессиональные службы во всем мире. Некоторые инициативы нацелены на внедрение навыков, связанных с профессиональной гибкостью, в рекреационную деятельность, уже знакомую студентам, в противовес ожиданию того, что учащиеся сами отправятся на поиски специфических условий для развития карьеры.
«Вы совмещаете подготовку к работе и рефлексию с другими видами деятельности», — поясняет Грин из Эдинбурга.
«[В Association of Graduate Career Advisory Services] мы ведем серьезную работу со спортивными объединениями, вдохновляющими студентов на постановку спортивных целей и обдумывание их, оценку друг друга, но не по способностям, а по степени вовлеченности в процесс роста. Профессиональной адаптируемости невозможно научить. Здесь все сводится к опыту, и, я думаю, поддержка развития студентов и умения работать — это взаимодополняющие компоненты учебного процесса, ведь лучшие ученики становятся лучшими сотрудниками».
В некоторых вузах, особенно технических, предпочтение отдается более формальным методам формирования практических навыков и готовности применять свои знания. В HKUST, к примеру, лекторы пользуются «зеркальными классами», где работа сконцентрирована на проектах и разборе примеров. В Швейцарии студенты École Polytechnique Fédérale de Lausanne (EPFL), стоящей в мировом рейтинге на 35-м месте, пользуются преимуществами ориентированного на карьеру преподавания все время, пока посещают университет.
Заместитель ректора по учебной части, Пьер Вандергейнст, заявляет: «[мы] делаем упор на ключевые для рынка труда навыки в процессе обучения в EPFL. Например, наш учебный план отличает большое количество прикладных лабораторных работ и проектов, благодаря которым студенты учатся решать реальные задачи. Недавно в EPFL была запущена крупная инициатива — Discovery Learning Programme, которая благодаря новым педагогическим приемам и оборудованию занимается развитием именно таких навыков».
По словам Элперт из Стэнфорда, для повышения профадаптируемости нужно добиться того, чтобы учащиеся вовлекались в процесс формирования карьеры как можно раньше.
«Студентам уже не стоит тянуть с первым визитом к профконсультанту на кампусе до самого окончания учебы, чтобы выяснить, как же нужно писать резюме, — говорит он. — Подобные встречи должны иметь место в самом начале обучения, чтобы учащиеся смогли сконцентрировать большую часть своих усилий, направленных на строительство карьеры, на формировании связей, посещении ориентированных на карьерный рост программ и участии в производственной практике и других видах эмпирического обучения».
По мнению вице-президента по социальной деятельности IBM. Стенли Литоу, начинать строительство карьеры с момента поступления в университет уже поздно. Его команда разработала госпрограмму с участием частного капитала с пилотным запуском в Нью-Йорке, которая обеспечивает прямой путь из школы или колледжа к работе в сфере технологии.
Программа P-TECH (Pathways in Technology Early College High School) от IBM включает то, что мистер Литоу называет «необходимыми для работы навыками» в учебный план уже в старшей школе, используя профориентацию, стажировки и проектное обучение. За 6 лет учащиеся получают диплом об окончании школы и колледжа и, с высокой долей вероятности, работу в технологическом секторе — в IBM или какой-то другой компании.
Страны, в которых выпускники лучше всего подготовлены к работе
Основываясь на своем опыте, скажите, в каких зарубежных странах выпускники наиболее адаптированы к трудовой деятельности?
Да, в различных сферах требования к кандидатам на стартовые должности несколько варьируются. Но основные, жизненно необходимые навыки остаются неизменными. В IT-сфере вам может понадобиться программирование, но у вас не получится добиться успеха без ключевых данных: умения составлять тексты, решать проблемы, взаимодействовать с коллегами, создавать презентации.
Хотя большинство участников пилотного запуска P-Tech в Нью-Йорке только сейчас добрались до последнего — 6-го — года обучения, 40 человек (из 100) окончили курс раньше и уже выпустились. Около 10 получили работу в IBM.
Литоу уверен: этим успехом — и крайне низким процентом отсева — они обязаны тому, что студенты на каждом уроке познают, как академические знания могут пригодиться в повседневной работе. Это повышает уровень ответственности, вовлеченности и производительности. Сегодня программа получила распространение на всей территории США, в Австралии и Марокко.
В марте 2015 года правительство Соединенного королевства попыталось «изменить парадигму» совсем иным способом, сообщив о 9 новых видах производственной практики, разработанных с учетом реальных нужд индустрии. В них полный академический курс сочетается с профессиональной подготовкой, а стоимость обучения покрывается работодателем и правительством. По оценкам Skills Funding Agency, в 2016 году в этих программах приняли участие от 1500 до 2000 студентов в 40 вузах.
Но ректор Открытого университета, где предлагаются такие курсы, Питер Хоррокс, заметил, что отношение к ним в сфере высшего образования остается «несколько снобистским».
Лендер из Fitch Learning рассматривает это, как ключевое различие между подходами к профессиональной адаптируемости в Соединенном королевстве и остальной Европе.
«Взгляните на ведущие швейцарские и немецкие банки; высокопоставленные руководители в них зачастую двигались по пути стажировок. Здесь это очень приветствуется: хотя в результате они и получают диплом — не приходят из университета, а, возможно, добиваются этого в процессе работы — они погружаются в рабочую атмосферу и оттачивают необходимые навыки гораздо быстрее».
«Судя по обратной связи, которую мы получаем от английских работодателей, у них есть серьезный повод завидовать такому положению дел».
И существует серьезный риск того, что практически полное отсутствие профессиональных элементов в академических программах может в результате испортить представление о готовности к работе английских выпускников — и, как следствие, о качестве вузов Соединенного королевства в целом.
«В отличие от других рейтингов, — замечает Дюпаскье из Emerging, — у нас в последнюю пару лет наблюдается снижение показателей английских вузов среднего звена по уровню профадаптируемости выпускников... и в этом году одним университетом из Соединенного королевства в списке стало меньше».
И хотя результаты исследования готовности к труду можно считать «крайне субъективными», Дюпаскье склонен рассматривать их как предвестники тенденций, формирующихся на мировой арене высшего образования. В Международном исследовании вузов на предмет профессиональной адаптируемости выпускников Китайские университеты появились, к примеру, 6 лет назад, еще до того, как они начали свое восхождение в основных мировых рейтингах.
Поэтому снижение показателей английских заведений в области профадаптируемости, возможно, ознаменовывает начало более крупных изменений.
Британский парадокс, по словам Дюпаскье, состоит в том, что университеты Соединенного королевства на данный момент находятся на самых верхних строчках мировых рейтингов, несмотря на то, что уделяют навыкам, приобретающим все большее значение для выпускников, меньше внимания, чем остальные вузы.
Со временем, обещает он, это сыграет свою роль.
Результаты международного рейтинга университетов по уровню профессиональной адаптируемости выпускников 2016
Рейтинг представлен полностью здесь.
Методология создания международного рейтинга университетов по уровню профадаптируемости выпускников 2016 года
Для создания рейтинга с апреля по октябрь 2016 года был проведен опрос двух групп участников.
Обе выборки включали респондентов из 20 стран: Австралии, Бразилии, Канады, Китая, Франции, Германии, Индии, Италии, Японии, Малайзии, Мексики, Нидерландов, России, Южной Кореи, Испании, Швейцарии, Турции, ОАЭ, Соединенного королевства и США.
Первая группа состояла из рекрутеров руководящего звена, имеющих опыт найма или работы с выпускниками. Каждому участнику был предложен список местных вузов (с возможностью вносить дополнения) и дано 15 «голосов», которые нужно было распределить между «университетами [их] страны, [которые] выпускают лучших в плане профадаптируемости специалистов». Примерное число рекрутеров для каждой страны было определено, исходя из количества студентов, ВВП и числа учебных заведений.
Участникам, имеющим опыт международного рекрутинга, также предложили выбрать из перечня мировых вузов те, которые, по их мнению, относятся к «лучшим по уровню трудоспособности выпускников». Вторая выборка состояла из 3450 генеральных директоров международных компаний. Они могли отдать максимум 10 голосов за местные и мировые вузы, входящие в списки, сформированные первой группой. Также они имели право добавлять университеты, пользуясь базой данных.
Затем голоса были переведены в баллы, присвоенные каждому из учреждений для определения его места в рейтинге.
Большая часть респондентов обладала хотя бы 10-летним стажем и работала в фирмах со штатом более 500 человек. Более 30% из них занимались рекрутингом в деловом секторе, чуть менее 30% — в сфере IT, и примерно 20 % были заняты в инженерной индустрии. Более половины участников участвовали в найме зарубежных сотрудников.
Исследование было разработано французской консалтинговой HR-компанией Emerging и в течение 6 лет проводилось институтом изучения трудовой деятельности Trendence. С 2015 года правом эксклюзивной публикации результатов обладает Times Higher Education.
Автор перевода — Давиденко Вячеслав, основатель компании MBA Consult
